Демографические тренды и прогнозы заболеваемости и смертности от рака

25 сентября 2025 года НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова Минздрава России был проведен вебинар на тему «Демографические тренды и прогнозы заболеваемости и смертности от рака».

После приветственного слова Екатерины Александровны Назаровой, врача-методиста аналитического отдела НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова, с докладами выступили:

• Сергей Тимонин, научный сотрудник Австралийского национального университета и ведущий научный сотрудник ФГБУ «ЦНИИОИЗ» Минздрава России, тема доклада – «Возрастная стандартизация показателей смертностей: влияние выбора стандартного населения»;
• Егор Сергеев, эксперт НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова, специалист ФГБУ «ЦНИИОИЗ» Минздрава России и стажер-исследователь Международной лаборатории исследований населения и здоровья, и Алексей Щур, старший научный сотрудник Международной лаборатории исследований населения и здоровья и главный специалист ФГБУ «ЦНИИОИЗ» Минздрава России, тема доклада – «О подходах к оценке вклада причин смерти в уровень и динамику ожидаемой продолжительности жизни»;
• Глеб Марычев, стажер-исследователь Международной лаборатории исследований населения и здоровья, тема доклада – «Пространственно-временная сопоставимость показателей смертности по причинам смерти в России: взгляд демографа».

Стандартизация коэффициентов смертности

О том, каким образом измерять на популяционном уровне уровень смертности, в том числе от новообразований, рассказывал Сергей Тимонин. В своём докладе он акцентировал внимание на необходимости стандартизации коэффициентов смертности по возрасту в целях получения оценок, очищенных от влияния возрастной структуры населения. При этом, при применении метода прямой стандартизации коэффициентов смертности имеет значение то, какой стандарт возрастной структуры населения используется.

В настоящее время в международной практике широко применяются несколько наднациональных стандартов возрастной структуры, например, мировой стандарт 1960 года или европейский стандарт 2013 года. Для российской практики предлагается использовать Российский национальный стандарт населения 2025 года, полученный путём анализа возрастной структуры населения России на основе Переписей населения 2002, 2010 и 2020(2021*) годов, а также прогнозных значений до 2035 года.

Несмотря на то, что при использовании одного стандарта населения в рамках отдельного исследования становится возможным корректное сравнение уровня смертности между различными населениями или изучение его динамики, сам выбор стандарта может влиять не только на саму величину стандартизованных коэффициентов, но и на их динамику. Так, при сопоставлении стандартизованных коэффициентов смертности от новообразований в России, посчитанных на основе разных стандартов населения, самые низкие значения были получены при использовании мирового стандарта 1960 года в силу большей доли молодого населения в нем. Самые высокие значения стандартизованного коэффициента от новообразований были получены при использовании европейского стандарта 2013 года, на втором месте – предлагаемый российский стандарт. Однако по сравнению с российским стандартом темпы снижения смертности от новообразования за 1965–2014 годы на основе европейского стандарта является более низкими. Таким образом, использование российского национального стандарта населения 2025 года при анализе величины и динамики смертности от новообразований позволяет, с одной стороны, получать не такие «заниженные» оценки уровня смертности, как при мировом стандарте 1960 года, с другой стороны, увидеть более «позитивную» динамику уровня смертности по сравнению с европейским стандартом 2013 года.

Причины смерти и ожидаемая продолжительность жизни

О другом широко используемом показателе уровня смертности – ожидаемой продолжительности жизни – рассказали Егор Сергеев и Алексей Щур. Особый интерес представляет связь отдельных причин смерти и величины ожидаемой продолжительности жизни при рождении; в рамках доклада было продемонстрировано два основных подхода к оценке влияния смертности от некой причины смерти на величину ОПЖ.

Первый подход – декомпозиция – позволяет объяснить, как изменение уровня (а также возрастного профиля) смертности от конкретной причины или группы причин смерти повлияло на величину ожидаемой продолжительности жизни. Например, ожидаемая продолжительность жизни при рождении мужчин в России выросла с 58,9 года в 2005 году до 68,3 года в 2019 году, но снижение смертности от новообразований объясняет только 0,44 года от всего роста ожидаемой продолжительности жизни, на первом же месте находятся болезни системы кровообращения (объясняют рост на 3,8 года), на втором – внешние причины смерти (объясняют рост на 3,5 года). Однако при сопоставлении ожидаемой продолжительности жизни мужчин и женщин в 2019 году роль новообразований становится более явной. Так, смертность от новообразований объясняет 1,3 года из 9,8 года разницы в ожидаемой продолжительности жизни, в основном за счёт того, что смертность от новообразований у женщин значительно ниже, чем у мужчин в возрастах 50–84 лет. Однако вклад возрастной группы 30–44 лет обратный: в этих возрастах высока смертность женщин от новообразований со специфично женской локализацией (рак шейки матки, рак молочной железы и т. д.).

Второй подход – метод устранения (элиминации) смертности от отдельной причины – позволяет ответить на вопрос, какова была бы величина ожидаемой продолжительности жизни при полном или частичном устранении смертности от отдельной причины смерти. В этом случае для величины ожидаемой продолжительности жизни новообразования становятся более значимой причиной смерти по сравнению с внешними причинами даже у мужчин, хотя абсолютным лидером и остаются болезни системы кровообращения. Так, при устранении смертности мужчин от новообразований прирост ожидаемой продолжительности жизни при рождении в 2019 году составил бы 2,9 года, при устранении смертности от внешних причин – 2,8 года, а при устранении смертности от болезней системы кровообращения –  сразу 10,1 года.

Сопоставимость смертности по причинам смерти между регионами России и во времени

В анализе смертности по причинам смерти важно понимать, как формируется соответствующая статистика. О том, какие есть различия в определении первоначальной причины смерти между регионами России и как эти различия меняются во времени, рассказывал Глеб Марычев.

С использованием косвенного регрессионного метода была произведена оценка степени межрегиональной неоднородности практик установления (кодирования) первоначальной причины смерти за 2000–2004, 2005–2009, 2010-2014 и 2015-2019 годы для каждой из отобранных 67 причин смерти, наиболее важных с клинической точки зрения и с точки зрения организации здравоохранения. В целом и у мужчин, и у женщин самый высокий уровень однородности практик кодирования за период 2000–2019 гг. демонстрирует класс новообразований, а отдельные причины смерти из данного класса оказываются в перечне самых однородно кодируемых между регионами.

Однако некоторые причины смерти из класса новообразований всё равно можно значимо считать неоднородно кодируемыми. Так, высокие межрегиональные различия демонстрирует смертность от злокачественных новообразований молочной железы, печени и доброкачественных новообразований у мужчин, а также от злокачественных новообразований гортани, пищевода, печени и мочевого пузыря у женщин. В ходе обсуждения доклада было предложено объяснение для высокой неоднородности смертности от злокачественных новообразований печени: данная локализация характеризуется частым образованием метастаз, из-за чего осложняется выбор первоначальной причины смерти.

Подробнее об исследовании Глеба Марычева и соавторов можно прочитать на страницах Демографического обозрения.

Ссылка на запись семинара

https://vk.com/video-211862297_456241064?list=ln-wLnLE0gYffe5BbrHGz